Связной из Багдада - Страница 34

Тот дернулся.

– При чем тут Аркаша? Его обманули, он не виноват.

– Но вы же понимаете, что сделали что-то неправильно, – возразил Дронго. – Когда мы вошли, вы были уверены, что мы приехали из-за вашего сына. Он прилетел несколько дней назад, а вы сразу попали в больницу после разговора с ним. Это он попросил вас позвонить Адабашеву?

– Вы хотите, чтобы я сдал вам моего сына? – спросил профессор. – А я думал, что тридцать седьмой год больше никогда не повторится.

Решетилов вспыхнул и уже собирался что-то сказать, когда Дронго удержал его за руку.

– Не нервничайте, Юрий Васильевич. Профессор Сургутский даже не представляет себе, в какую жуткую историю его втянули.

– Представляю, – возразил Сургутский. – Они наверняка проводили эксперименты с изотопами. Или что-то в этом роде. Поэтому я и здесь, что очень хорошо все представляю.

– Где сейчас ваш сын? – строго спросил Дронго.

– Этого я вам не скажу. Он ни в чем не виноват. Его обманули, и он был вынужден… Он ничего не знал…

– Где он? – повторил вопрос Дронго.

– Не нужно, – вмешался Решетилов. – Мы его найдем.

Дверь наконец открылась, и в комнату вошли сразу несколько врачей.

– Что здесь происходит? – требовательно спросил один из них. – По какому праву вы врываетесь к тяжелобольным? Кто вы такие?

– Извините, – сказал Решетилов, – мы уже закончили.

– Он ни в чем не виноват, – попытался подняться Сургутский.

– Не сомневаюсь, – зло буркнул генерал, выходя из палаты.

– Он ничего не знал! – крикнул профессор.

– Вам нельзя нервничать, – подскочил к нему врач.

– Не беспокойтесь, – сказал на прощание Дронго, – никто его не обвиняет. Нам нужно только узнать, почему он просил вас об этом.

Профессору стало плохо, и врач укоризненно покачал головой.

– Вы его убьете! – крикнула медсестра, с ненавистью глядя на незваного гостя.

В коридоре Решетилов достал телефон.

– Срочно уточните домашний адрес сына Сургутского, – приказал он, – мне нужно знать, где он сейчас находится.

– Мы уже все проверили, – упавшим голосом ответил ему офицер.

– Дайте мне адрес, – потребовал генерал.

Офицер молчал.

– Ты меня слышишь? – теряя терпение, крикнул Решетилов.

– Два дня назад на даче обнаружили труп Аркадия Сургутского, – доложил офицер, – мы получили сообщение об этом только что. Прокуратура возбудила уголовное дело по факту убийства. Старику ничего не говорят, чтобы не волновать его, иначе он не выдержит.

Решетилов отключил аппарат и растерянно посмотрел на Дронго.

– Последняя ниточка оборвалась, – прохрипел он. – Его сына убили два дня назад.

И впервые за все время знакомства с генералом Дронго увидел в его глазах ничем не прикрытую ярость.

Глава 12

Нужно было отправиться домой и принять душ. Ему хотелось спать, сильно болела голова, сказывались невероятно долгие перелеты. Сначала короткий – из Рима в Стамбул, затем долгий – из Стамбула в Алма-Ату. Следом еще один перелет в Павлодар. Потом полеты на вертолетах, перелет в Новосибирск. И наконец, четырехчасовой перелет в Москву. Такое «путешествие» способно вымотать кого угодно. Дронго даже заснул в салоне автомобиля, пока они ехали в ФСБ, и открыл глаза только тогда, когда машина мягко затормозила у подъезда.

– Выходите, – устало бросил Решетилов. – Сегодня меня выгонят с работы, и я попрошусь к вам помощником. Возьмете?

– Помощником возьму, – честно ответил Дронго, вылезая следом за генералом из машины, – а вот руководителем не утвердил бы. Своим, во всяком случае.

Пьеро, выйдя из салона, встал рядом с автомобилем. Казалось, это бессловесное существо никогда не устает.

– Почему? – удивился генерал.

– У вас тяжелый характер. С вами трудно работать. Хотя как обычный сотрудник вы можете быть незаменимым. Ваша добросовестность и пунктуальность – очень ценные качества для помощника.

– Только помощника? – лязгнул зубами Решетилов. – Ну, спасибо и за это. А насчет моего характера я сам знаю. Только я не в бакалейной лавке работаю и не в парке культуры, чтобы всем улыбаться. У меня другие задачи.

– Понятно, – Дронго потрогал лицо, – мне нужно, чтобы сюда привезли мой чемодан. И покажите, где у вас туалет. Мне необходимо побриться и переодеться. Если бы я еще мог помыться, то это было бы абсолютно идеально.

– Туалет в конце коридора, – усмехнулся Решетилов. – Скажите, Дронго, вы всегда так держитесь или специально меня дразните?

– Вы о себе слишком высокого мнения, – улыбнулся Дронго. – Всегда. Я не меняюсь. Или даже так – не хочу меняться. Через десять минут я буду у вас. И не дергайтесь, генерал, еще не все потеряно. Как бы цинично это ни звучало, но у нас теперь наконец-то появилась реальная зацепка.

– Да что вы говорите? – изумился Решетилов. – Какая зацепка? Мы потеряли последнего свидетеля.

– Это с вашей точки зрения, – возразил Дронго. – Вы мыслите категориями контрразведчика: или вы обнаружили террориста, или он ушел. А у меня другой взгляд. Если бы мы так продолжали искать, то сын Сургутского мог бы указать на своего друга или знакомого, уехавшего в Пакистан. Или в Антарктиду. Но, думаю, нам никто не дал бы времени на командировку в Антарктиду. Поэтому, хотя, повторюсь, это звучит цинично, убив сына Сургутского, они невольно себя выдали. Теперь можно уверенно сказать, что вся операция готовилась с небывалым размахом. Посмотрите, какая цепочка. Сначала похищают контейнеры из заброшенного хранилища. Затем их нелегально перевозят через границу России. Параллельно в Новосибирске нашли место для смены контейнеров. И те, кто это сделал, очень хорошо знали об опасности от радиации. Но пошли на этот шаг, приказав всем заболевшим двинуться на юг, чтобы сбить нас с толку.