Связной из Багдада - Страница 32

– Все может быть, – согласился Решетилов, повернувшись к нему. – Но мы обязаны проверить. Что у нас нового по поводу этого хранилища? – спросил он у своего сотрудника.

– Пока проверяем, – ответил тот. – Поднимаем документы шестидесятых годов. Очень многих уже нет в живых, товарищ генерал.

– У нас нет времени, – напомнил Решетилов, – ищите быстрее. Нам нужно выйти на конкретных людей уже сегодня к вечеру. Подключите сотрудников других отделов. С нами приехали двое из группы Бадырова. Используйте их наработки.

– Казахи уже здесь, – сообщил офицер, – мы начали с ними работу.

Решетилов убрал аппарат и, не выдержав, заорал на водителя:

– Ну, сделай же что-нибудь! Иначе мы простоим в этих пробках до вечера.

Водитель испуганно обернулся, начал энергично сигналить, включил мигалку. Подталкивая другие машины, он попытался выехать. Раздался противный скрежет металла трущихся друг об друга автомобилей. Но водителя в этот момент меньше всего волновала сохранность его машины. Он старался выехать из пробки, лихорадочно вращая руль. Сидящий рядом с ним Пьеро являл собой образец благоразумия. У него не изменилось даже благодушное выражение лица, словно они находились не в пробке, а дышали свежим воздухом на загородном участке под Москвой. Впрочем, Дронго знал, что вывести из себя этого человека практически невозможно.

– Уже столько времени прошло, – проворчал Решетилов, – а мы ничего не знаем.

Словно в ответ на его слова раздался звонок.

– Слушаю, – уставшим и раздраженным голосом отозвался генерал и как-то сразу подобрался, услышав, с кем ему предстоит разговаривать. Было заметно, как изменилось выражение его лица. – Выключи мигалку и не сигналь, – быстро приказал он водителю.

Тот послушно выполнил распоряжение генерала.

– Слушаю вас. – Решетилов назвал своего собеседника по имени-отчеству, и Дронго понял, что генерала соединили с руководителем Федеральной службы безопасности.

– Что у вас происходит, Юрий Васильевич? – спросил директор ФСБ. – Мне доложили, что вы все еще не можете выйти на группу похитителей, а они ввезли этот груз в нашу страну?

– Это пока наше предположение, – выдохнул Решетилов, – мы решили перестраховаться и предположить, что груз…

– Груз был в Новосибирске, – перебил его директор. – Сейчас там работают эксперты Министерства обороны, и мы попросили сотрудников Федерального агентства по атомной энергии разобраться на месте. Судя по первым результатам, мы имеем дело с абсолютно больными людьми. Они вскрывали контейнеры в необорудованном помещении, понимая, что все находившиеся рядом люди погибнут от сильной дозы облучения.

– Мы это знаем. – Решетилов достал платок и вытер лицо.

– А если знаете, то должны понимать степень своей ответственности, – отчеканил директор. – Я уже доложил Президенту о случившемся. В городе введен план перехвата. Повсюду проверяют радиационную обстановку. Но вы же понимаете, что этих мер недостаточно. Если террористы разместили свою «грязную бомбу» где-нибудь в Подмосковье, мы об этом никогда не узнаем. Или узнаем слишком поздно. Что нам делать? Попытаться эвакуировать десять миллионов человек? Устроить в городе панику? Объявить на весь мир о нашей несостоятельности?

– К вечеру у нас будут конкретные результаты, – выдавил генерал.

– Надеюсь, что будут. И учтите, Юрий Васильевич, что никто не снимает с вас персональной ответственности за эту операцию. Как ваш эксперт, он прилетел вместе с вами?

– Да, – отозвался Решетилов, глянув на Дронго.

– Используйте его опыт, – посоветовал директор. – Судя по его биографии, он умеет находить нестандартные решения. Вы уже выяснили, кто передал данные о хранилище в Казахстане?

– Нет, – честно ответил генерал, – ведем проверку. Но проблема в том, что утечка могла произойти и в Казахстане.

– Пусть об этом они сами думают, – раздраженно заявил директор, – только вы не очень на них рассчитывайте. Вся документация хранилась у нас, и если мы вовремя не предупредили Астану, то в этом виноваты прежде всего мы сами. А судя по направлению движения груза, они решили выбрать в качестве объекта именно Москву…

– Мы пока в этом не уверены, – попытался возразить Решетилов, – у нас еще нет точных данных…

– Когда они появятся, будет уже поздно, – отрезал директор. – Объявить всем сотрудникам, что мы переходим на чрезвычайное положение. У вас срок до вечера. Считайте, что опасность угрожает непосредственно нашему городу. Любую помощь вы получите. Сегодня вечером я должен знать, куда вывезли груз из Новосибирска, на чем его вывезли и кто им помогал в Москве. До свидания. – Он отключился, ничего больше не добавив.

Решетилов посмотрел на Дронго и опустил аппарат.

– Будь оно все проклято! – проговорил генерал, затем снова поднял телефон, быстро набрал номер. – Михалев, это Решетилов. Вы выяснили наконец, как груз вывозили из вашей области?

– Нет, – ответил Михалев. – У меня здесь столько народу. Приехали сотрудники Федерального агентства по атомной энергии, офицеры Министерства обороны. У нас не осталось свободных кабинетов…

– С меня требуют конкретного отчета, – сообщил Решетилов. – Послушай, Михалев, подними всех, кого можешь. Объявляй чрезвычайное положение. У тебя есть несколько часов. Нам нужно знать, как вывезли груз из вашей области. Если понадобится, останови все поезда и самолеты в Сибири, да хоть по всей стране. В любой момент эта гадость может взорваться в Москве. И тогда мы с тобой пойдем под суд.